Ветерану Великой Отечественной войны Антону Кондратьевичу Карпюку в январе исполнилось 94. Он родился в 1923 году в д. Комаровка в простой крестьянской семье. Антону было восемнадцать, когда началась война. К тому времени он успел окончить четыре класса Комаровской школы и как всякий сельский парень, с малолетства привыкший к труду, помогал родителям по хозяйству. Будучи старшим ребенком в семье, чувствовал свою ответственность перед младшим братом и сестрами.

Вечером 21 июня в Томашовском сельском клубе были танцы. Антон пригласил туда Валентину. Эта большеглазая девушка давно нравилась ему, вместе они учились в школе. Молодая пара уже возвращалась домой — шли, как обычно, вдоль железной дороги. Обоих радовали чудесный летний вечер, пропитанный запахами трав, и ощущение какого-то безудержного счастья оттого, что вся жизнь еще впереди. Они, конечно, удивились, когда увидели под ногами обрезанные провода, но особого значения этому не придали. Пока расставались, уже забрезжил рассвет. А в 4 часа началось…

Жители приграничья в числе первых приняли удар фашистской Германии. Грохот пушек, бивших из-за Буга по укрепрайонам германо-советской границы, напоминал грозовые раскаты. Это была война.
                                           

По воспоминаниям ветерана, немцы появились в Комаровке где-то в 9 часов утра, двигаясь на Орхово, а оттуда на Украину. Антон еще успел предупредить встретившегося ему по дороге пограничника, что в деревне немцы. Тот не поверил. Позже рассказывали, что кто-то из мужиков предложил против оккупантов вооружиться вилами. А какой-то отчаянный смельчак из Селяхов пытался стрелять по врагу из винтовки. Но сразу же в ответ деревня получила снаряд — сгорело

несколько домов. К счастью, в Комаровке, вспоминает Антон Кондратьевич, немцы поначалу никого из местных не трогали. Правда, разворошили сельский магазин, а после разбрасывали папиросы.

Люди постепенно учились жить в оккупации. Это давалось нелегко. Антон должен был возить дрова на железнодорожную станцию Собибор. Она находилась рядом с одним из крупнейших германских лагерей смерти на оккупированной территории Польши, где массово уничтожали евреев. «Там, на станции, где мы складывали дрова, — рассказывает Антон Кондратьевич, — командовали два власовца. Вот подошла моя очередь разгружать подводу. Подходит ко мне один из них и говорит: «Ты что здесь?». «А где я должен быть?» — отвечаю я. Тут он побежал к будке, где сидел немец. А второй мне тем временем говорит: «Парень, скидывай быстрей дрова и уезжай». Ребята, что стояли за мной, помогли мне поскорее разгрузиться. И я что было мочи помчался по направлению к Томашовке, всю дорогу оглядываясь, чтобы убедиться, нет ли за мной погони. Перед мостом вышла небольшая заминка. Немец, который осуществлял пропуск на другой берег Буга, приказал мне остановиться и подождать, пока не переправится с противоположной стороны машина. Я стоял и молил Бога, чтобы только успеть.

Позже ребята, которые остались разгружать дрова, рассказывали, что тот власовец спрашивал, куда я делся. Думаю, что он просто перепутал меня с кем-то, обознался. А у того другого, что предупредил меня, видимо, еще было человеческое сердце.
                                                  

Больше я туда дрова не возил. А возил лес в Пищу, это на Украине, там была пилорама.

Мы с товарищами должны были отработать десять дней, пока нас не сменят другие, но уехали раньше. За это нас немцы хотели расстрелять во дворе Комаровской школы. Поставили уже к стенке, чтобы привести приговор в исполнение. Я просил вместе со своими товарищами, чтобы нас оставили в живых. В ответ получил сильный удар прикладом по голове, но остался живой…

Давали о себе знать и партизаны. Днем, пока светло, в деревне хозяйничали немцы. Как только начинало смеркаться, они уезжали, приходили партизаны. Утром чуть свет — немцы снова тут как тут. Как-то отряд партизан должен был идти в Польшу через деревню Харсы. Местные жители, готовясь их встретить, написали по-русски большими буквами на красной материи: «Добро пожаловать!», прикрепив

плакат на видном месте. За ними следом пришли польские бандиты. Хорошо, что вовремя успели снять приветствие, а то бы всех перебили».

Советская власть в здешние места пришла фактически накануне войны, еще не успев как следует укорениться. У нее было немало противников. Кто-то надеялся, что с приходом немцев все изменится, такие охотно шли в полицаи. Были среди своих и предатели. Да кого тут только не было! В Орхово бандеровцы вырезали польскую семью. Антон сам видел, как из Влодавы в Собибор немцы вели евреев — их за время существования лагеря в газовых камерах было уничтожено 250 тысяч человек. А сколько расстреляли в конце июля 1942 года в Томашовке, недалеко от железной дороги Влодава – Брест! Сейчас на этом месте стоит обелиск. Местное население помнит обо всем этом.

Что и говорить, жизнь в условиях оккупации была тяжелой физически и морально. Но, несмотря на страх и ожидание, люди справляли свадьбы, рожали детей. Антон с Валентиной поженились на Троицу. К июню 1944-го Красная Армия освободила почти всю территорию Украины, а 23 июня началась наступательная операция «Багратион» по освобождению Белоруссии.

8 августа 1944 года Антона призвали в армию. Двое суток новобранцы шли пешком до Березы-Картузской. Потом их вернули в Оранчицы, там погрузили в военный эшелон и отправили в Польшу. В небольшом местечке Соболево они прошли ускоренный курс молодого бойца. Две недели хватило на то, чтобы кое-как обучиться стрелять и обращаться с оружием. Потом молодому пополнению выдали военную форму и под звуки марша «Прощание славянки» проводили на передовую.

В составе пехотной роты рядовой Карпюк прибыл в 172-й гвардейский стрелковый полк 57-й гвардейской стрелковой дивизии 1-го Белорусского фронта под командованием Константина Рокоссовского. Антон был назначен первым номером пулеметного расчета, вторым номером был его брат — Петр, 1925 года рождения. Все это время братья старались держаться вместе. В пулеметчики, как известно, отбирали самых лучших и крепких парней, ведь им приходилось таскать «Максима» на себе. А весил этот станковый пулемет более сорока килограммов. Как известно, за пулеметчиками всегда охотились снайперы, это была реальная сила в атаке и защите. Они до последнего прикрывали своих, сдерживали натиск врага. Свое первое боевое крещение братья получили в Польше под Варшавой.

«В одном из боев меня ранило, — рассказывает ветеран. — Пока я залечивал раны в госпитале, узнал, что мой младший брат Петр пропал без вести при форсировании Одера. Для меня это была непоправимая утрата. Это случилось в феврале 1945-го, наша дивизия удерживала плацдарм на Одере. Брат был еще так молод, ему не было и двадцати. За эти месяцы он очень возмужал, стал таким большим и мощным, что если бы его увидела мать, наверное, не узнала бы. Петру не могли подобрать шинель по размеру, все рукава ему были коротки. Командир роты, когда увидел его, приказал, чтобы брату сменили шинель и выдали полушубок по росту. Так он в нем и проходил до конца…

После госпиталя я вновь вернулся в строй. Поставили меня уже вторым номером, а первым был старик-сибиряк. «Сынок — я тебя так буду называть», — сказал он. Его родного сына убили при обороне Москвы. Они были из тех дивизий, которые в 41-м бросили на ее защиту. Своего напарника я называл «батя».

28 января гвардейцы 57-й стрелковой дивизии первыми в составе 1-го Белорусского фронта пересекли границу Германии — это событие стало

историческим фактом. Командовал фронтом в то время Георгий Жуков. Антону довелось видеть его. Особенно запомнились слова полководца: «Ну, ребята, победим — будем жить хорошо».

Весть о победе разнеслась мгновенно. Солдаты радостно кричали «Ура!», целовались, обнимались, стреляли из ружей, танцевали. Победа застала бойца Карпюка в немецком городе Штарнберг. В Германии он прослужил до 1946 года, а затем его демобилизовали.

Он вернулся домой, где его ждали мать, сестры и молодая жена. Потихоньку налаживалась мирная жизнь. Антон купил в Томашовке старенькую хатку, позже на ее месте выстроил новый дом, и зажили они с Валентиной счастливо, растя детей, а потом и внуков.

Антон Кондратьевич – один из немногих участников Великой Отечественной войны, кому посчастливилось встречать 72-ю победную весну. Если позволит здоровье, он обязательно приедет на митинг, посвященный Дню Победы, который состоится 8 мая в Мухавце, чтобы встретиться с боевыми товарищами, вспомнить о былом. На его парадном пиджаке среди множества наград будут красоваться и два ордена Отечественной войны.

Самосевич, М. Мы смерти смотрели в лицо / Марина Самосевич // Заря над Бугом. – 2017. – 4 мая.