Page 36 - Вайна і памяць

Малая радзіма – Чарнаўчыцы

Ну и ладно, начальству, значит, виднее. Вернулись в
Любомль ночью. И только прилёг водитель в казарме – будит
дневальный. “В штаб вызывают,- говорит. А всей заставе
“тревогу” объявили.”
Вскочил он, оделся, побежал к машине. Подъезжает к
штабу, а там уже на крыльце офицеры стоят. “Немцы на лодках
начали переправу на наш берег, - объясняет старший группы. –
Так что давай быстрее туда”.
Только отъехала машина от штаба, как начали снаряды в
городе рваться. На полпути к первой заставе обстреляли и пикап
Чунина. Но он не остановился, нажал на газ. Мотор хорошо
тянул, а за машиной всегда смотрел. Да и стреляли неприцельно.
Словом, проскочил Чунин открытое место. В роще остановился.
Командиры побежали к телефонам тайникам сообщать в штаб, а
ему приказывают вернуться в город и привезти погрангруппу.
- А бой, слышу, на берегу разгорается – рассказывает Иван
Фёдорович. – ясно, что война, а не провокация. Лечу в город так,
как никогда до этого не ездил. “Господи, - думаю, - только б не
врезаться куда-нибудь!” Впереди и сбоку прыгают пыльные
фонтанчики – это пули так цокают на дорогу… Боже праведный,
когда это кончится? Вот мчится навстречу полуторка. Неужели
шофёр не видит, что здесь опасно, куда же он прёт…
- Стой! – кричу и сигналю волителю. Это едет на границу
резервная застава, которую мне-то и приказано доставить к
развилке у рощицы. Машину свою бросаю. Разворачиваюсь и
веду за собой ребят по другой просёлочной дороге. За год
службы на границе я хорошо запомнил все тропинки и приметы.
А теперь, видишь, пригодилось.
В первые часы войны ему ещё раз довелось прорываться в
горящий Любомль: командир приказал доставить со складов
продукты на обороняющиеся заставы. Наверное, полагал, чо
немцы вскоре отойдут за реку.
Не отошли. А сходу, можно сказать, захватили первую
заставу. Но откуда это было Чунину знать? Хорошо, что уже на

36